Урусай. Шине.
Cколько бы обо мне ни говорили плохого, мне всегда есть, что добавить.
Бесят излишне дружелюбные ко всем люди. Моральные проститутки.
Пока в Японии расцветает сакура, в России расцветает абсурд.
Люди думают,что я стеснительный, потому что не общаюсь с ними и всегда молчу, но на самом деле мне просто плевать, что они там рассказывают
Люди знакомятся, влюбляются, ссорятся, расстаются, снова влюбляются, НУ А Я ТУТ НА СТУЛЕ ПО КВАРТИРЕ КАТАЮСЬ
— Дорогая, я давно хотел сказать тебе, как же...
— Да? И что же, что? Я слушаю!
— ...Как же ты заебала перебивать
Ночью воры проникли в квартиру Николая Валуева и вынесли все: побои, страх, боль и унижение.
Некоторые люди — мудаки, а некоторые — тоже.
В прошлом году я попросил у Деда Мороза стать соотечественником Жерара Депардье. Кто же знал, что старик так извратится?
Я сказал, что мы не созданы друг для друга, и мне придется ее отпустить,в этом нет ничего ужасного.Кроме того, что я отпустил ее с крыши десятиэтажного дома.
Я вообще покладистый человек.На все кладу, на все похуй
Бесят излишне дружелюбные ко всем люди. Моральные проститутки.
Пока в Японии расцветает сакура, в России расцветает абсурд.
Люди думают,что я стеснительный, потому что не общаюсь с ними и всегда молчу, но на самом деле мне просто плевать, что они там рассказывают
Люди знакомятся, влюбляются, ссорятся, расстаются, снова влюбляются, НУ А Я ТУТ НА СТУЛЕ ПО КВАРТИРЕ КАТАЮСЬ
— Дорогая, я давно хотел сказать тебе, как же...
— Да? И что же, что? Я слушаю!
— ...Как же ты заебала перебивать
Ночью воры проникли в квартиру Николая Валуева и вынесли все: побои, страх, боль и унижение.
Некоторые люди — мудаки, а некоторые — тоже.
В прошлом году я попросил у Деда Мороза стать соотечественником Жерара Депардье. Кто же знал, что старик так извратится?
Я сказал, что мы не созданы друг для друга, и мне придется ее отпустить,в этом нет ничего ужасного.Кроме того, что я отпустил ее с крыши десятиэтажного дома.
Я вообще покладистый человек.На все кладу, на все похуй